Тяжелые веки весны размыкает покой,
Речная вода с берегов, как тисками, поджата
И глухо рокочет о камни глубинной тоской,
Холодным рассветом и греющим руки закатом.
Июнь наступает на город зеленой волной,
Сады набухают, как почки, плодовым цветеньем.
И небо колышется в лужах и стонет струной
Задетой души за живое рокочущим пеньем.
И брать эту ноту становится как бы легко,
И дышится так полной грудью, что хочется верить,
Что там, вдалеке, над горой, высоко-высоко,
Есть прочная клетка для вывшего с голода зверя.