Моя любовь Му-му, а я Герасим.
Мычу от боли, бьющейся внутри.
Так мал огонь, что мы нещадно гасим,
А надо б умолять его – гори!
Но “с глаз долой”, не тратя время даром,
И, прикусив язык в немом кивке,
Я разрыдаюсь тихо за амбаром
На сильном и покорном кулаке.
А гладь реки стеклянно-равнодушна,
А скрип весла так хрипл к концу пути.
Прости меня, немного будет душно,
Но все пройдет. Прости меня, прости.
И вот, хвостом доверчиво виляя,
Уйдет на дно любви моей Му-му.
И лодка отошедшая, вихляя,
Опенит гниловатую корму...
Куда уйти? Ее глаза повсюду,
В любой щели и пропасти любой.
Я понял все: осину, и Иуду,
И барыню, прекрасную собой.
В рассвет уйдет Герасим и, немея,
В могилу глухо стукнется душа.
А без нее почти что так, как с нею,
Лишь нечем, да и незачем дышать.