ГОЛОД.
У каждого из нас, переживших войну, свои воспоминания о голоде,
и каждый по-своему его оценивает и переживает. Голод и нищета у
каждого из нас остались в памяти до последнего вздоха. И, сейчас,
об этом больно и тяжело вспоминать. Но напоминать об этом, нашим
потомкам надо, чтобы не черствели их души. Чтобы знали, что жизнь
без этих чудовищных явлений надо ценить, беречь и за неё надо бороться.
Казахстан, это укрытие от фашистов, от фронта, от бомбёжки, но не
от голода. Голод подбирается постепенно, замедленно. Это когда
ложишься спать, а уснуть не можешь, сосёт под ложечкой. Это, когда
по утрам нет силы, встать с постели. Это когда своими маленькими
ручонками обнимаешь талию указательными и большими пальцами и
они касаются друг друга. Это, наконец, когда есть позывы в туалет и
при всех потугах ничего не получается. Это уже конец. Но хочется жить.
Надо искать еду. И мы, дети её находили.
Мы в деревне съели всех воробышек, кроме тех которые несли нам
крохотные яйца. Мы знали все воробьиные гнезда и ежедневно
собирали дань. Запомнились мне гнезда в колодцах. Колодцы были
выложены круглыми шахтами из булыжников и камней, среди которых
были ниши с гнездами. Мы спускались вглубь шахты и собирали яйца
в кепку. Для нас, ребятишек 7 – 10 лет это был подвиг. Было страшно
смотреть вниз, но голод гнал. Вокруг колодца тебя ждала ватага из
братьев и сестер младших по возрасту. Сейчас трудно даже представить
эти крохотульки, вареными или жареными, но это так. Это была
борьба за выживание.
Другой источник для выживания были суслики. Нам повезло, что на
бывших полях их развелось достаточно много. Довольно часто, после
сбора яиц, мы выходили в степь. За сусликами. Со временем была
отработана технология. Малыши выходили в степь, высматривали
сусликов, загоняли в норы и караулили, чтобы те не сбежали. Ребята
постарше подносили воду. Вода была далеко так, что приходилось
наполнять по полведра и цепью, за каждое ведро с двух сторон несли.
Это был тяжелый малопроизводительный труд загонять сусликов в
норы, таскать воду, отливать норы и вылавливать мокрых с выпученными
глазками зверьков, но мы должны это делать чтобы поесть. Мы хотели
есть. Усталые, измученные тяжелым трудом и палящим солнцем мы
возвращались домой и только к вечеру грызли сухо обжаренные косточки.
Иной раз, это было не часто, нас, мальчишек приглашали в степь
заработать, где паслись артельные овцы. Нам ставилась задача помогать
охранять стадо от волков. В то лето в Казахстане развелось много волков.
Они наносили ощутимый ущерб. Мальчишки окружали стадо, чтобы
овцы не разбегались. Кругом степь, ковыль. И вот в этом солнцепеке и
появлялись волки. Жуть! Мороз по коже, но мы же будущие мужчины
бояться не должны и мы скрывали свой страх. Мы поднимали крик,
начинали стучать в железные банки, собирать в нужном направлении
взрослых, травить собак. Однако, волки иногда достигали своей цели.
Волки таскали ягнят. Было очень страшно, да и ягнят жалко. Сами мы-то
голодные. Оставалось только смотреть вслед убегающей стае, уносящей
закинутого на спину ягненка. Иногда удавалось отстоять ягнят, и волки
задирали зарвавшуюся собаку и уходили. Наблюдать за этими
сражениями было довольно страшно, но мы, дети, были свидетелями
этих трагедий.
За наш труд, проведённый в страхе и на солнцепеке, нам наливали в
железную консервную баночку молока один раз в день. Больше нельзя.
Из остального сдоенного молока делали брынзу для фронта.
Каждая кружка молока была на учете.
Так мы, дети, добывали себе пропитание. Других источников еды у
нас не было. Война научила нас выживать, не бояться трудностей,
находить выход из безвыходной ситуации и работать. Только совместный
труд, забота друг о друге, нам обеспечили и сохранили жизнь.