А Джугашвили курит трубку мира совсем не так как Черчилль «Фау –2».
В коляске инвалидной –Рузвельт. Лира бряцает. На театре ставят «Фауста».
Что скажут нам Уинстон и Гуно? Что взял с сохою, а отдал с ракетою?
Что кем-то недопитое вино грузинское, как ария неспетая?
Что люди снова гибнут за металл, что в колыбельке – кошка Воннегута*?
Искру метал. На ус страну мотал, как бы кишку на заворот могутный.
О чем, друзья? О ком ли вы скорбите? По ком звонит вот этот медный стон?
Кто Белке Стрелку набивает на орбите? Всё он, конечно же. То всё, конечно, он!
Сидит в Кремле, отгородясь зубцами, опутанный навечно проводами,
как Лаокоон – и дышит в телефон. Всех вертухаев тут же по вертушке,
поднимет и расставит по опушке большой тайги по вышкам, как по вешкам,
чтоб Белке-черепами , как орешками, играть, и угощаться вам пельмешками.
Мы повторяли раз уже до ста, бросаясь в бой: «За Родину за Ста…»
И вот опять приходим на места былых сражений: «Здравствуйте, верста!»
Места распроданы в театре, сверстан номер, выходит Мефистофель, Фауст обмер,
держись же Гретхен, милая держись! Храни любовь хотя бы, а не жизнь…
24, апрель 2010 г., ближе к вечеру.
* Курт Воннегут, автор романов «Колыбель для кошки»(посвящен бомбардировке
Хиросимы и Нагасаки), и «Бойня номер пять или крестовый поход детей»
(бомбардировке Дрездена).