Разбираю старые бумаги. Обрывки стихов, таких забытых, что сначала кажется, что и не мои они вовсе... Папки с материалами для лекций, журнальные статьи и вырезки, дневники разных лет...
Какие давние записи!
И время оживает...
Утром, как всегда, суматоха. Две-три группы школьников или студентов. Темы разные. Сегодня три. Две по «Пиковой даме» и «Времена года в Михайловском». Прошли, думаю, удачно. Даже с музыкой нигде не опоздала. Хочется просто помолчать в кресле и подумать о том, что приготовить на завтра.
В зале душно. Наконец, настало первое весеннее тепло, и можно настежь открыть большое окно. Воздух и солнце врываются сразу, шевелят шторы, сверкают в хрустале люстр. На стенах портреты, книги в шкафах и мои любимые выставки-миниатюры — всё наполнилось живой свежестью. И нет больше просто экспонатов, есть живая жизнь в живом музее, где всё хочет рассказать, открыть тайны, погрустить и посмеяться вместе с поэтом и вспомнить...
Вот ветром шевельнуло штору, и в Пушкинский кабинет-музей влетела бабочка. Первая весенняя бабочка! Чёрно-оранжевое кружево её крылышек трепетало под потолком, металось по окнам, горело в луче солнца на ковре. Он видел такую когда-то у Сороти на незабудках...
Это было так неожиданно и красиво, что сразу сложились строчки белого стиха:
В окно пролилась
Вместе с солнцем.
Порхала, скользила
По стёклам...
Играли с узором ковра
Её золотистые крылья.
Кружила по строчкам бегущим
И села на кончик пера.
Он видел такую когда-то
У Сороти на незабудках.
Просто набросок, мгновенное впечатление...
К вечеру, как обычно, заглянул Папшев. На моём столе из его сумки всё появлялись и появлялись книги. Эти — только сейчас посмотреть (сам ещё не читал). А те, в газетке, — специально для меня. А вот эту он дарит в фонд. Смотрю и удивляюсь его способности «увидеть» книгу, сразу определить её значимость, умению мгновенно найти в ней главное и очень ценное. Я много раз наблюдала, как он смотрит книги в «Букинисте». Казалось бы — «по диагонали», быстро! А из его рук ко мне всегда приходили книжные драгоценности. Замечательный читатель!
Потом обсуждали новую статью в журнале. Он очень радовался этой моей публикации. И вместе с журналом мой белый стих перекочевал в его сумку.
А на следующий день к вечеру я увидела в дверях его сияющее лицо и листок в руке с этим стихотворением.
Окна музея открыты, — весна.
С солнышком вместе влетела она.
Бабочка чёрная и золотая,
Золотом солнечным вся залитая.
И на танцующий солнечный свет
Смотрит с портретов Великий поэт.
Вспмнил весну он далёкую вдруг —
Сороти край, незабудковый луг.
Будто на будущее намекая,
Бабочка точно кружилась такая.
Лились стихи, незабудки цвели.
Бабочку что-то манило вдали.
Через века, через тысячи взглядов,
С берега Сороти в город Саратов.
Бабочка видела ясно одно —
Лишь для неё там открыли окно.
Перебираю старые странички дневника... Стихотворение, к счастью, опубликовано ещё при жизни А.С. Папшева. А многие из своих стихов он так и не увидел на страницах книг.
Я продолжу свой рассказ об этом удивительном человеке — Александре Сергеевиче Папшеве — архитекторе и поэте, знатоке литературы и искусства, переводчике и книголюбе и главном дарителе уже бывшего Пушкинского кабинета-музея в Саратове.