Весной, плывя над тротуарами,
Отмытыми до стыдобы,
И вдруг наскучив пеньюарами
Сугробов, метящих в гробы,
В ботинках чистых и подмоченных,
Весь нараспашку, налегке,
Сквозь саван, крапинами порченный,
Рванёшь к асфальтовой реке.
Земля, воскреснув в лисьем голоде,
Лежит, раздета и слаба.
Собачий след в размытом золоте
Покорно тает у столба,
Грохочет пенистое бедствие
В решётках тротуарных рук,
И, как на грани сумасшествия,
Невыносимо чёток звук.
И, бреду милому поддакнувши,
Балконный упустив дурман,
Ворона, залихватски каркнувши,
В гнездо уносит талисман.
И с неуместной грациозностью,
Проблёскивая вникуда,
Играет талою нервозностью
Осатанелая вода.