Отрешиться от мира для бога - не много ли?
Те, что раньше ушли, не вернутся скорей.
Но, кто понял, скажите - зачем они трогали
Золотой барабан у запретных дверей...
Монастырскою лестницей, матово-чистою,
Улеглись, словно в стопку, мирские следы,
И, алмазно-шафрановым крошевом выстланный,
Ляжет чей-нибудь путь по сиянью воды.
Но и мы - не затем ли молились над свечкою,
Чтобы те, чьи шаги унесло тишиной,
Наши прошлые - милые, добрые, вечные, -
Нас утешили чайкой над белой волной...
Но зачем же нам эти, навек отречённые?
Неужель, чтоб пускать добродетели в рост?
Фатализмом отравлены, мы - обречённые,
Потому что мы верим лишь в снежный погост.
Потому, что мы верим лишь крошечной малости -
И мечтаем лишь только о рае - но пусть...
К прокопчённой иконе когда-нибудь в старости,
Я, быть может, и как все они, обращусь.