а толпы беженцев всё шли
по пустырям и коридорам,
да обречённым матадором
бежало облако вдали -
горчил апрель ольхой и солнцем,
спадала вешняя вода,
делились нервы-провода
на кислород и страшный стронций.
за поворотом новый знак,
но странен тем, что он не перед.
загонов голосили двери,
и кучевые новильеро
всё ускоряли тучный шаг.
костюм огней затянут туго,
но, выпростав кулак в ладонь,
ослабевает вдруг супонь
и рвётся прочная подпруга.
не обернуться бы, но соль
пяти заплечных обертонов
доносит щёлканье не конных,
но пеших, связанных в квинтоль...