Как металлист в слегка потертой коже
Я шел пешком под взглядом бледных звезд.
Свернул во двор пустынный и… О, Боже!
На миг ослеп я от внезапных слез.
Передо мною девушка лежала,
Рассыпав по асфальту шелк волос,
Она уже почти что не дышала.
Я поднял ее на руки. Понес.
Она за жизнь свою еще сражалась
Когда я ее поднял в тишине.
К груди моей доверчиво прижалась,
Надеясь, что спасение во мне.
И в этот миг она открыла глазки.
Страх отпустил и сразу боль ушла.
Ты думаешь, что я герой из сказки?
Не верь, малышка, я – творенье зла.
И я взлетел, вонзаясь в ночь иглою,
Врезаясь в стену белых облаков.
Не бойся, девочка, я все еще с тобою.
Прошу, молчи не надо лишних слов.
И в этот миг она все осознала.
Все поняла и не сдержала крик.
Там, на Земле тебя уже не стало.
Я не спаситель, я лишь проводник.
Ее я вынес к золотым воротам.
В глазах уже нет страха – только грусть.
Судьбу ее решит апостол Петр,
А я вернусь на Землю и напьюсь.
Я буду пить, чтоб в голове шумело,
И тосты поднимать за всех подряд.
За тех людей, что обнаружат тело
И за, потом приехавший, наряд,
И за врачей, что делали ей вскрытие,
И за родных, что будут хоронить,
И за убийц, которых может быть я…
Хотя, постой, за них не буду пить.