***
Ничего после нас не останется –
только прах под сосновым крестом.
За душой, обездоленной странницей,
заколотят покинутый дом.
Всё, что трудно оставить, рассеется,
растворится как сон в облаках.
Затоскует бесплотная пленница,
наблюдая мир издалека.
Кто проверит – быть может, родимся мы
и вторично привыкнем к себе,
ведь не всё под небесными высями
подневольно короткой судьбе.
Ей, наверное, выпадет многое
на пространстве отмеренных лет,
чтобы мчать научиться дорогами
до второго скончания лет.
Пусть уход на закат, пресечение,
оставление мира – мираж…
Для попытки второго рождения
все последние силы отдашь.
Только стонет судьба, что оставлена,
в буреломах скрывает пути,
чтобы снова здесь не прорастали мы.
Ведь мы с ней как родные. Почти.