Посмотри, во что всё с нами превратилось.
Спишешь на разломы и скопления пыли?
Зеркало в порядке, поверь мне нA слово.
Вниз по ступеням Цельсия идёт Зима с морковкой и ведром,
но ей лепить с пустым двором
снеговика и насморк.
Вот тебе моя рука.
Намажь её маслом,
и, положа её нA сердце, не стану отрицать:
я не помню твоего лица
и улыбаюсь своим мыслям. Неспокойно?
Поливай меня на балконе
своим чаем, а если общественно
окричат накопленной гадостью,
от накипи средство
заливай, не моргая, в кадочку.
Научусь сочувствовать, а пока ты вырываешь из меня сорняки,
вот тебе моя рука,
нож и масло.
Не стесняйся, мажь!
Цветные круги. Разводишь во мне гуашь?
Ну, бумага стерпит, а самой не страшно?
Ведь я чищу зубы, когда ты пытаешься мне что-то объяснить.
Накрой меня брезентом до весны,
потом сплетёшь из меня венок
или хитрым бантиком.
Я у твоих ног
не дрожащим романтиком,
не поэтом с оторванной головою –
гордой тряпкою половою,
половой бесполой,
неприкосновенно-голой.
Развесь меня сохнуть,
заткни мною окна на зиму,
Я - наглядное пособие
в женской гимназии.
А когда растает, а не расплавится,
и несчастной девятой
ты увидишь
везде мои облики,
убери меня с дороги лопатой и привяжи к столбику,
а то вдруг вскочу и побегу.
Потом будет праздничный гул,
пение робкими оживающими голосами,
трогательно-детское сумашествие в апреле...
И мы увидим это,
ты – своими восторженными глазами,
я – пахнущими смолой отверстиями
от твоей дрели.
2007-2009