вот бы вступить в такой какой-нибудь тайный или не очень клуб
платить в него взносы даже (да чем угодно платить за такое можно)
охранник на входе был бы угрюм, а с кем-то возможно и груб,
а само помещение стоит спрятать под крышей одной из многоэтажек. тревожно
стал бы охранник щуриться и никого не впускать. вернее, впускать только тех,
кто стал бы платить этот взнос. например, в день — по часу жизни
(что, скисли?))
и здесь никогда б не раздался раздражающий необъяснимо над очевидным смех,
тем более вслух
и мысли в такой тишине, даже о самом прекрасном, однозначно, беспомощно висли.
и вот все пришли бы такие до предела странные, о чем-то шептались многозначительно
тянули виски, звенели бокалами- льдинками, шаркали туфлями, готовили заговоры,
прочие шуры-муры, шепотом делились кто куда шастал, в какую из
многочисленных всяких вселенных — кто вверх, кто вниз
и кто из всех вероятностей какую выбрал и почему
и кто он теперь вообще.
Вот входит, например, Иван Степаныч, объявляет:
«Сегодня я леди Лиз» и все его поздравляют.
И ведь это, в самом деле, можно понять, судите сами -
у Ивана Степановича жена лядь, и дети уроды, он ездит там в электричках,
живет далеко от центра, в его районе толпы пьяного сброда,
к тому же при перемене погоды нещадно болят коленки...
а что теперь, когда он прекрасная леди Лиз?
если спускаться из замка все время к морю, на смотровую площадку,
там у нее кресло плюшевое, чайный столик, в тарелке пирожное
и ни один момент не упущен и злиться поэтому или хамить «что вы, как можно!»
словом, я бы тоже хотела в такой-вот тайный или не очень клуб
выбирать кем мне быть и всегда выбирала бы разное.
представляете, беру в руки такой многогранный вселенную-куб,
раскручиваю, тычу пальцем: «Сегодня я буду тут!»
и айда разнюхивать новое, новое праздновать -
караулить на площади самого Маяковского
увидеть как Берлиоз кипятится на Патриарших
как пьяного под руки ведут дебошира Буковски
и как Джульетта не умерла, а с каждым годом становится старше.
и я бы тебе привезла какой- нибудь сувенир -
ну скажем, молодильные яблочки или автограф Моцарта
или карманный с зелеными существами мир
(хотя, это хлопотно, тебе некогда будет их выгуливать)
или камень, что можно хоть в кулак, хоть в карман,
а на самом деле это планета, с орбиты сошедшая.
И ты бы не подумал, что это обман, а взял бы бережно
и сказал: «Сумасшедшая!»