И стражник у ворот ему сказал:
"Бродяга, убирайся!" "Я тут лишний..."
Подумал он и тихо заиграл,
И музыкой взывал: "Услышь, Всевышний!
Ответь, Господь, иль, Сатана, ответь
За что живу на свете как проклятый,
За что собою мну земную твердь,
В толпе не видя родственного взгляда?
За что я изгнан из родимых мест,
За что стою водном ряду с ворами?
Ответьте, боги, это ли мой крест,
Иль на до мной потеха между вами?
Ответьте, ведь молитвами вас чтил
Да беды принимал, как испытанья,
И всех давно, как писано, простил,
В пути хранил покой да покаянье...
Безгрешен был - не крал, не убивал,
Отца чтил, мать, хоть с детства их не видел,
Вам славу возносил, да зависти не знал...
Всегда в себе пороки ненавидел...
Их ненавидел... Нет... Скорее не любил -
В молитвах их искоренить пытался...
И как, Отец небес, ты обо мне забыл,
Ведь я так угодить тебе старался?
А ты над нами, будто бы шутник,
Смеёшься, наблюдая с небосвода!
Кругами водишь, а путь напрямик
Указываешь тем, в ком нет свободы!
Сейчас молчишь! Уходишь от ответа?
Тебя б сюда..." Тут враз он замолчал,
Ведь шел к нему с небес в лучах рассвета
Крылатый образ, излучающий печаль...
Оторопел бродяга видя это -
Так много он наговорить успел,
И онемел теперь, в колонне света,
Боялся, трепетал - он жить хотел...
А гость тем временем на землю опустился,
Сложил крыла и вдаль направил взор,
Свет приглушил, к бродяге обратился:
"Сим обращеньем в небе вычерчен узор..."