Развозит ночью труповоз
с шофёром в дыме перегара
в мой ад бессилья -
«мой» наркоз,
в газетку желтого бульвара.
Аистовъ
---------------------------------------------
желты газеты, а душа - болит, и сердце выпить хочет
воды святой, что хороша, амриты славной чёрных почек,
что распустились под горой, и в Урумчи за них давали
сто тридцать два куска, парчой, и жён, которые в серале,
как раскалённым прутьем жгу, Бабрак Кармаль меня бы понял,
мой ад бессилия - пургу стиха, ветра моих героев,
воспряв, летят по целине, "Агрим" лежит на задней полке,
парализован я и не люблю, чей флаг содержит волка,
я мой наркоз храню в шкафу, из избы люди, я же к двери,
беру стило, бумагу рву, и не прошу я, и не верю,
и не боюсь, и всё отдам за тень от муз Гиперборея,
покорный полю и годам, и год от года всё храбрея,
грекобуддизм, бактрийский дух, налей-ка, этнос, мне законно:
из двух тех зол я выбрал двух подруг в негреческих погонах,
они сержанты ППС, и я теперь, хоть на Садовом,
качусь, как чёрт, без ПТС, и красный, жёлтый, всё мне клёво -
по бане я дежурю и, скажу, по русской женской бане,
и дни летят, как воробьи, пока меня там не забанят,
не обучался тантре я, у нас без тантры всё толково,
пустите в баню гения, настой на камни лить дубовый...