Зябким миражом заворожённый,
По текущим по ветру пескам,
Шёл,тяжёлым зноем оглушённый,
Медленно ступая,караван.
В бороде от уха и до уха,
Ни один не ведая родник,
Вёл его непадающий духом
Сбившийся с дороги проводник.
А за ним,похожие на тени.
Веря прозорливости его,
Люди шли,молились,на колени
Падая привычнее всего.
Без воды,без хлеба,без кореньев,
В чём ещё и теплилась душа,
Жить им оставалось,без сомненья,
Три или четыре миража.
И когда с насупленных барханов
Потянуло предмогильной мглой,
Неспеша верблюды каравана
Зашагали собственной тропой.
Смуглые погонщики ножами
Их кололи в пыльные бока,
Но верблюды тяжело шагали,
Жадно воздух пробуя,пока
Не дохнуло сыростью из мрака,
И через две тысячи шагов
Замерцала жизненная влага
В тонком очертаньи берегов.
Каждый человек,к воде припавший,
Пил и пил,не в силах бросить пить.
Проводник ,не менее уставший,
Приказал верблюдов положить.
С них тюки снимали и корзины,
Им давали воду и покой,
И вином пурпурным оросили,
И бока разгладили рукой.
В чёрном небе звёзды полыхали,
Люди жгли костры у старых ив,
И с вином кувшины поднимали,
И верблюдов славили своих.