Седой проповедник во мраке старинной часовни
Молился Творцу с позволения правой руки,
Но часто на стенах смолой истекали иконы,
Когда прихожанам прощал их людские грехи.
Порой пред блаженной заступницей девой Марией
Склонившись, стояла слепая из дома сирот
И тихо шептала: ''Всевышний, прости мне... Прости мне...'',
Не зная, как похотью перся стареющий поп.
''Тебе исповедаться надо, дражайшая Анна.
Прощает Всевышний. Он милостив, щедр, всеблаг''-
Безумный священник от одури ходит кругами,
С волненьем мотая кадило на потный кулак.
''Молись же, о дева!'' - и на пол кидает он ризу,
С трудом вынимая дрожащей ладонью ''копье''.
''Целуй ты распятие, глупая! Да... Еще ниже...''-
И старец ей член свой иссохшийся в руки сует.
Не справившись с таинством чистой обрядовой церкви,
Отбросила Анна святую духовника плоть.
Мгновенно задрал ей подол с вожделеньем священник:
''Простит тебе, дева, благой и всесильный Господь''.
В экстазе стоял поп и дергался похотью фрикций,
Сжимал ягодицы, и цепью кадила давил,
Чтоб крик не рождался. Велел ей: ''скотина, молиться!!'',
И дважды потом сироте он ''причастье'' спустил.
По бедрам стекали остатки невинности кровью,
И Анна лежала на грязном холодном полу.
Опять на стенах мироточили плевой иконы,
Но исповедь Анны закончилась только к утру..