Гарь железа и тавота,
Танки корчатся в огне.
Он спросил: "Давно пехота,
Брюхом пашешь на войне?"
Я сказал артиллеристу,
Опираясь на лафет:
"Душу рвет железным свистом
И воды ни капли нет.
Вон, гляди, прицел разбитый,
Дальше вряд ли устоим,
Как-никак мы с фрицем квиты.
Отходить пора к своим".
Страшно брови он насупил:
"Что? Объелся белены?!
Ни на шаг мы не отступим!
Или я не бог войны?!"
В полосатую "пантеру"
Ствол нацелил, бил на глаз.
Я в тот миг ему поверил -
Не пройти им через нас.
Подавал снаряды "богу".
"Бог" вершил свой правый суд.
Торопил: "Еще немного...
Наши скоро подойдут".
Ночь спускалась. Степь умолкла.
Он шептал кровавым ртом:
"Ты, братишка, раны толком
Затяни-ка мне бинтом".
Гарь железа и тавота,
Губы жесткие как жесть.
Я сказал себе: "Пехота,
Хорошо, что боги есть".
1974