Судьба его во мне – до дрожи,
Не жду утешения впредь:
Застыл над вечностью Серёжа,
Чтоб никогда не умереть.
Дождями голос отзвеневший
Хлестнул в излюбленную синь…
Он всё же до конца был вешним,
Не избегая смерти стынь.
В душе босой, рязанской, светлой
Угасла нежность бурных чувств…
Глаза дарили мне с портрета
Его неподдельную грусть.