Какой фее я обязан
неистребимой капле уксуса в крови?
Эмиль Чоран
Моя муза ездит на "мазерати",
по ночам бухает на грязных пати,
доползает едва до моей кровати.
Ни словца не добиться, одно мычанье.
Не пора ли суровой начать леченье
прозой, спрятать шампанское и печенье?
Жаль беднягу - штук двести, и что ж, что мёртвых? -
родила стишков мне, все в муках, в спёртых
вдохновением тиглях, котлах, ретортах.
Никогда, бездыханный плодя детинец,
не шептала в бреду: Сумасшедший немец.
Слаб твой дар, убог, так сказать, с мизинец.
Аль не знала, когда оставалась греться?
Хочешь жить, - острит, - так умей иметься,
а сумев, добела умудрись отмыться.
...Что, когда за плечами гудят руины,
станет делать прошедший до половины
путь напрасный?
Не резать же, право, вены,
вспоминая душистого тела крики
над костром (прежарки его язЫки!),
над амбарною книгой смежая веки.