Демонстрантов сплошные колонны,
непогодье, ноябрь, кумачи,
алюминиевых древков поклоны,
жар нейлонов, шелков и парчи,
фотовспышек нахальные блицы,
рев динамиков, пенье в строю…
Я отстал от своих. Я отбился.
На обочине мокрой стою.
Как-то так в толчее получилось,
зазевался, не в ногу попал,
а волна моя дальше катилась,
запевая подряд, под запал.
Вот идут они – мимо и мимо
и сливаются в нечто, в одно,
в то, что вечно и неодолимо,
в то, чем быть одному не дано.
Но и я ведь промешкал не сдуру,
сбился с шага, по грязи скользя,
чтобы точную строчку придумать,
ибо хором придумать – нельзя.
Подождите ж, родимые люди!
Я лишь капелька вашей реки,
и от вас без меня не убудет,
но ведь песне не быть без строки.
Речь расслышит ее и подхватит
в гуле лепета, хохота, слез.
И, быть может, ее лишь не хватит,
чтоб великое ваше сбылось…
Я сутулюсь, потерянно глядя.
Но махнул сквозь мельканье знамен,
капитально подвыпивший дядя:
- Двигай с нами, покуда зовем!
Слово за слово. Так, мимоходом,
мне они приглянулись, я им…
И пошел с незнакомым заводом,
так, как будто бы шел со своим.
7 ноября 1981 года.