Отец был прост, но по-мужски умён,
Неприхотлив, вынослив и силён.
Жил без амбиций, скромно, как умел,
В круговороте повседневных дел.
Жил так, как все, и жизнь ценил свою.
Приятелям предпочитал семью.
Работал много, редко отдыхал.
Хранил на даче сломанный штурвал,
Унты, кожанку да немецкий штык,
Да котелок, к которому привык,
Но не любил рассказов войне,
О рассеченной пулями броне,
Боях, бомбежках, вылетах ночных -
И никогда не поминал о них,
В ответ на все вопросы говоря:
«Там сотни тысяч полегли зазря...»
Он был упрям и не умел хитрить.
Мог и вспылить, но после все забыть.
Не обижался и не помнил зла,
Чурался места во главе стола.
Не пил, не пел, не жаловал стихов,
Зато всегда был всем помочь готов.
Он видел сны – и это были сны
О покоренье Марса и Луны.
Он был из тех конструкторов с Земли,
Что в космос посылали корабли,
Из тех, что воплощали в чертежи
Бесплотные дотоле миражи.
Отец был по призванью инженер,
Творец в стране несбыточных химер,
В стране шарашек, дальних лагерей,
Границ закрытых, запертых дверей,
Почтовых ящиков, запретных зон,
Очередей и восковых персон.
Он жил по жестким правилам страны,
Которой просто люди не нужны -
Нужны лишь операторы машин,
Бригады женщин и полки мужчин,
Трудармии, колонны штрафников
На шахматных полях большевиков,
Конвойных рот примкнутые штыки,
Райкомовские льготы и пайки...
Отец жил вместе со своей страной,
Растерзанной, разграбленной, больной -
Он жил по чести, верил в доброту,
В свою полезность на своем посту.
Любил жену и нас, своих детей,
И просто жизнь – с людьми и для людей.
04.10
.