Крапленые листья мечет ночь –
а все же игра стоит свеч.
Воспой же, ветер шальных нот
грядущего утра большой свет!
Свет, который…
Но нет, нет,
мы не умеем назвать его,
как дети, плакавшие во сне
утром не говорят – отчего.
Определения – мой конек,
который…
И прочая и т. д.
Когда понимаю, тогда жетон
определенья швыряю в щель
меж полушарьями мозга. Но
когда не могу понять – пою,
подобно волку в лунном снегу,
понять которого мне не дано,
но выть о котором я могу.
Потом, когда через тысячи лет
разбудит нас предреченный свет
и мы – младенцы среди травы –
приступим к веселой детской возне,
мы легко узнаем лица своих,
по следам слез, пролитых во сне.