Лесник-адыгеец: и кроме него
не встретил в пути никого я.
Он стукнул клюкой о чудовищный ствол
и кратко ответил:
- Секвойя.
- Да разве у нас… –
но старик-нелюдим
уже уходил…
Я остался один
в чащобе, вдали от дороги.
- Секвойя, -
сказал я, касаясь коры
и чувствуя пальцами привкус игры
забытой – в индейцев черокки.
Майн Рид. Калифорния. Что там еще?
Ботаника пятого класса.
Тогда я учился еще хорошо,
тупой и прилежный. Но это прошло.
К чему суетится напрасно?
Есть куб древесины.
Есть дом и завод.
Есть честная мелочь зарплат и забот.
Район крупноблочный, убогий, но свой.
Есть отпуск в июле.
Но нету секвой –
и были бы мы дураками,
глубины ища за простынкой кино.
Есть задник для телекрасивостей. Но
зачем его лапать руками?
Положим, есть остров Маврикий. Так что ж?
Жизнь перевалила за гребень, где ложь,
как в театре меню восковое,
помимо плодов, коих искони нет,
включает в себя и обычный ранет.
Тем более лжива секвойя.
А если бы даже иначе назвать –
что толку? Все непоправимо…
Я встал и пустился по склону назад.
Она заслонила полмира!
Подъяты в зенит изверженьем ствола,
я слышал, как ветви клянутся
крикливой листвою, что есть и была
секвойя…
Я не оглянулся.