Мы выросли, созрели, разбежались,
разъехались и просто - разошлись,
имевшиеся связи - разорвались,
и нити разговоров - порвались
Мы - тридцать человек. На тридцать лет умчались
от прежних нас, от парт и от доски.
Мы врозь взрослели, врозь скитались,
делили порознь сладкие куски.
Делили, что нашлось. Нашлось - не много.
Семья - не всем. Удача - дым:
была и не была, пыль над дорогой,
которую вот-вот уступим молодым.
Мы, как могли, куда-нибудь вгрызались,
казалось, - в жизнь, казалось - навсегда,
шипы и камни в основном достались,
а избранным - под током провода.
Мы выросли. И как могли - созрели.
Как одуванчик, белый пух на нем.
Вдох - выдох. Зонтики взлетели
и удалились сквозь дверной проем.
Не воротить, назад не приземлиться:
мала площадка, нет пуповины с ней.
Нет выбора, как только раствориться
в пространстве жизненном, круговороте дней.
Мы растворились. Не видны? Что ж, славно-
и это хлеб, коль сами превратились в хлеб,
не в пушечное мясо, не в дерьмо - подавно,
не в глину, в прах, не в сумеречный тлен.
Вросли в асфальт, суглинок, камень, пепел,
в стекло, паркет, армейское сукно.
Вросли туда, куда забросил ветер:
кто в крышу врос, а кто ушел на дно.
Мы выросли. Наверное, созрели.
Наверное, коль скоро - пятьдесят.
Мы, изначально не имея цели,
ее достигли: превратились в сад.
Огромнейший, разбросанный, с дичками,
с прогалами, с отсутствием рядов,
но - плодоносящий, сок под корой толчками
бьет. Бьет жизнь. Не чувствуем годов.
Глядим по сторонам. Красоты отмечаем:
природы, женщин, девушек, их лиц,
фигур, походки. Прочего же - не перечисляем:
темно в глазах от множества девиц.
Конечно, осень. Ясно - бабье лето.
Плоды созрели, от того - светло.
Работа - в отдых. Мы еще - атлеты.
Поборемся! Посмотрим, кто кого!
2005 г.