Однажды к иноку во сне
Пришёл великий князь:
- Чернец! Подай совет, на мне
Людская кровь. Сейчас,
У двери гроба, на душе
Я чую лютый страх.
Боюсь, не поздно ли уже
Мне каяться в грехах?
Внемли, я много согрешал.
Перед святым крестом,
Я брата в дружбе уверял
До гроба. Но потом,
С мечом входил к нему в удел
И только лик луны,
Бывал свидетелем тех дел,
Что там творили мы».
«О князь»! – Не смей перебивать!
Я славился умом
И снаряжал доспехом рать
Татарским. Чтоб потом,
Меня не смели обвинить
В измене клятве той,
Велел я на татар свалить
Ужасный тот разбой».
Князь помолчав, спросил: - монах,
Всю правду мне скажи,
Умру ли я в своих грехах?
Господь не терпит лжи».
«Князь, коли ты об этом знал
Ответь мне: для чего,
Ты против брата враждовал
И жёг удел его?
Ты знал, что грех великий лгать
При клятве на кресте,
Но ставил с лёгкостью печать
На памятном листе.
Ты ждёшь прощенья от меня,
Но клятва говорит:
«Посмеет кто простить тебя,
В аду с тобой сгорит».
По ней и ты и весь твой род
Заклятью обречён.
Удел твой ближний отберёт,
Отмстив тебе мечом».
В ответ князь сильно задрожал,
Обильный хладный пот,
Покрыл чела его овал.
Казалось, что вот-вот,
Он зарыдает и в слезах
Воскликнет к небесам.
И все грехи его как прах,
Развеются к чертям!
Но солнышко души ушло
В рутине давних дней.
И вместо этого взошло
Иное семя в ней.
Вдруг золбно князь захохотал:
«Ступай же прочь монах!
Не зря я удалью блистал
В набегах да в пирах!
Зато удачу я пригрел
На огненной груди.
И много славных, ратных дел
Оставил позади.
И если б мне сказали вновь:
«Ещё сто лет живи».
Я лил бы в ратных сечах кровь,
Я б строил на крови,
Дворцы и башни в городах!
А в жертву за грехи,
Соборы ставил на костях,
Утроив дань с сохи».
Внезапно князь оторопел,
И с ужасом в глазах
Из сил последних прохрипел:
«Я ухожу монах.
Мне ад раскрыл свой жадный зёв
И он влечёт меня.
Я слышу вопли душ и рёв
Подземного огня».
Он уронил главу. Монах
Проснувшись, закричал.
То сон был! В келье на стенах
Луч солнечный сиял.
Но страшный колокольный звон
Обитель возвестил
Как нарочитый с похорон:
«Великий князь почил».
И начал наш чернец молить
За упокой души.
Но голос в сердце стал твердить:
«Умолкни, не спеши.
Познай, как тяжко нарушать
Пред Богом и людьми,
Присягу и не исполнять
Написанного. Зри
Сколь лучше, правда, лжи, так будь
Навек её слугой.
Лжецов из ада не вернуть
В мольбах за упокой».