Сидел он у моря, под небом,
Листал свои мысли о главном,
Забыв о насущности хлеба,
Закрылся он в облике странном.
Уж годы летели как птицы,
Уж время клинок оголяло,
А он, с улыбкой тупицы
Ел то, что его окрыляло.
И было, что били беднягу,
И было, что бить приходилось,
Но верно сидела "дворняга"
У моря невзрачно молилась.
Однажды, он спас человека
От придури мелких сует,
И стали друзьями на веки,
И вместе вкушали от бед.
Личина краёв тех смеркалась,
От лет, что по ним нашагали.
Плоды того дня умножались,
С поклоном его отпускали.
Найдя себе место для многих,
Для тех, кто быть может пройдёт,
Он вновь притворился убогим,
Для сильных он стал идиот.
И сел он у моря, под небом,
И стал листать мысли о главном,
Забыв о насущности хлеба,
Закрылся он в облике странном.