Циничное
Расскажи мне, Вецера, дурочка,
Как это – умирать?
Как вот оно – зажмурившись,
От любимого пулю ждать...
Ах, загадка какая! Охотничий замок. Исход января. Ночь.
Принц наследный бесстрастно стреляет в сапожника дочь.
Девять недель любви. Пара свиданий. И – пуля в висок.
И вот коченеет в его обагренной постели ее тела комок.
Не забудь про цветок. Красиво ведь –
Розу сжимать рукой,
Когда будешь лежать «смазливая»,
С продырявленной головой.
И на этом бы все закончилось. Закопать бы да все забыть.
Застрелилась вот, мол, влюбленная. Ну, подумаешь – может быть...
Только принц поступает странно. Вот сюрприз небесам!
Пишет тройку прощальных писем – и стреляется сам.
Подставляя висок под дуло,
Силясь не задрожать,
Неужели ты вправду думала,
Что вам рядом в гробу лежать?
Тридцать восемь часов одиночества нагишом в корзине с бельем.
Диковатый спектакль – словно ты покидаешь замок живьем.
Наспех в угол кареты брошена. В тряске мчат тебя прочь, как дрова.
Повезло тебе, девка, только лишь в одном – ты давно мертва.
То, как пятна замоют прытко,
То, что сводницы будут лгать,
Как зашьют все прозрачной ниткою –
Слава Богу – тебе не знать.
И особенно – той болтовни придворной да грязных сплетен,
Что как будто бы ты была просто дурой последней на этом свете
И единственной из любовниц в его бесконечном списке,
Согласившейся с ним умереть на пару столь живописно.
А потом как-то все забудется,
Утрясется мотив.
И любовь твоя таки сбудется –
Точно так, как хотела ты.
И в историю мило впишутся страсть губительная и рок,
И на теле твоем растрепанном – глупый этот цветок,
И судьба, и знаменья, и что известно было все сто лет наперед...
И дешевка – перстень железный: «In Liebe Vereint Bis In Den Tod».