Веронике Гориной
Созвучья над Москвой летели
По небосводу Троицына дня.
Над куполами ноты отзвенели
И улеглись в божественной купели,
Оставив город только для меня.
Он плыл под солнцем, мокнул под дождями
Воспоминаний прошлых череду
Очерчивал пророческими днями,
Он улыбался над моими снами
И уводил в безвременье беду.
Он раздвигал уродливые тени –
Он опытен, недаром Третий Рим –
Как будто я на театральной сцене
В той подрастающей и неуемной смене,
Что шла без возражения за ним,
Обласкан и по-прежнему храним.
Отец, и сын, и дух одновременно,
В единстве и согласии святом
Преподают, что все под небом тленно.
Ну, а любовь? Что мне сказать о том?
Какой бывает светлая порука,
Коль искру от божественной любви
Подарит человеческая мука,
Когда сгораешь в пламенной крови.
Игра теней! Как это неизменно!
Мой город убаюкивал меня
И уводил из Троицына дня,
Снижая напряжение огня,
Что сердце ворожит проникновенно.
Но там, за словом, звуком, бледным светом,
За окликом моих ушедших лет
Мой город рисовал беспечным цветом
Ту женщину с пленительным ответом
На все, что было и чего, уж, нет.
Он создавал, лепил ее из улиц
С шуршанием беснующихся шин,
Из недоступных, огненных вершин,
Не признающих городских границ,
Смешных фантазий и обычных лиц,
Которые отмерят свой аршин
На белизне исписанных страниц,
На глубине воспетого холста.
И будет та история не та,
Что написала жизни правота
На взлете возражающих ресниц…
Как мне сказать о том, что пишет город
Над звонницами милых сердцу дней,
Не умоляя гордости своей?
Прелестен он в минуты откровенья!
Он дарит человечье мне решенье,
Ведет стихами к женщине моей.
23 мая 2010 года
Алексей Сутурин