Глотая коричневый воздух Обводного канала,
Я покрываюсь тоненькой замшей и понемногу схожу с ума,
Эта грязная лужа не имеет конца и начала,
В ее глубине затонувшие спят корабли-дома,
Разрушенные мигренью и запахом тухлой каши,
Отражаясь только наполовину в одичалой воде;
Ветер неуклюже пачкает паруса линялых рубашек,
Считает пальцами ворсинки у нищего в бороде.
Приливы похоти лижут ил и красные железяки,
Завод "Треугольник" инфернально дыбится и дрожит,
Нечего жрать вокруг, и нет ни одной собаки,
Зато худосочных уток ничуть не мучает даже гастрит
Но которую тонну пыли здесь размешивают торнадо,
Что летят с Балтийского моря, пьяные вдрызг?
Сколько лет будут вниз с отрешенностью листопада
Падать сиреневые трупы сумерек из-за кулис?
Нам не дано познать тройные тулупы кармы,
Молча вдыхаю литры мятого кислорода в грудь.
Дождик идет с утра, - плешивый, косой, коварный,
Обводный замрет на мгновение и снова двинется в путь