Как много нас-забытых Богом
бредет в долине тусклых грез,
а бездуховность стала слогом-
душа не чувствует мороз.
Она ютится в бренном теле
и что- то безнадежно ждет
но безразличия метели
надежду не дадут на взлет.
И прозябание продлится
как будто вечность нам дана
и не желая торопиться,
пьем горе, но не видим дна.
А редкие минуты счастья
не скрасят беспросветный быт:
за ними тридцать три напасти-
не будешь ни одной забыт.
И мелят время жернова
и бесконечность бесконечна-
свои придумали права:
живем, но жизнь-то скоротечна.
Все "напотом", на всем "авось"-
как говорится Божья милость
и бытие как в горле кость-
как будто это все приснилось.
Как будто можно повторить
и все начать опять сначала,
но:" Чашку можно уронить:
разбив, не склеишь",-явь шептала.
Да, много нас забытых Богом
бредет в долине тусклых грез
а бездуховность стала слогом-
душа не чувствует мороз.