Я пью горячий чай, чтобы согреться
И не поверить, что мой дом - Освенцим.
Я вышиваю гладью по своей мечте.
Лежат билеты в старом пиджаке.
Помыть стакан. Накраситься. Одеться.
И выйти в день, распластанный по небу.
А где мой отчий дом - он был иль не был?
Но поезд уж несётся, воя на ходу.
И, если больно вниз я упаду,
Ничья вина в том, что не елось хлеба.
Хотелось большего, не виденного прежде.
Разглажены все складки на одежде,
И вспоротыми лёгкими по-новому дышать
Я привыкаю долго, вспоминаю мать.
Ещё давно, в молочном сладком детстве
Я научилась спешно убегать.
31 мая, 2010.