Истаивает вечер за окном, сползая как чулок с соседней крыши…
За стенкой, покосившейся давно, живёт сверчок, и что-то пилят мыши….
Ты до смерти боишься пустоты, которая аукает в квартире, и, открывая форточку пошире, впускаешь чьи-то судьбы и мечты.
Ты хочешь откровений и страстей, по вечерам уныло пялясь в ящик, где любят, ждут мужей, растят детей.
Тот мир, что за экраном – настоящий.
А тот, в котором ты сейчас одна,
в углах, на гамаке из паутины, уютно прикорнула тишина, почти уже домашняя, скотина!
Раскладывая вечером постель, разглаживая простыни руками,
прикосновенье чьих-то жадных тел ты чувствуешь набухшими сосками...
И сразу подгибаются коленки…
и хочется быть маленькой Лилит, с которой капитан за тонкой стенкой играет в Лимпопо как Айболит.
Ну, и зачем тебе такие муки?..
И, жарко истекая в темноте, на нежные в своей охоте руки, ты хочешь невозможного хотеть…
Всё что желаешь, раздели на трИ, да и тогда ещё не станешь правой.
Твой плен, он не вовне.
Он изнутри тебя плетёт приличиями нравов.
И тесное пространство, где уже давно твоя крылатость стала тайной,
сжимается до сути миражей, волнующих надеждою случайной.
Но, всё же, откровенна тишина, как ни один из трепетных романсов,
ведь за пространством в форточку окна к тебе влетают звёзды, и авансом,
не принимая слова "никогда", тебе дают небесный холод снега...
Ты ждёшь, что будут снова поезда
из пункта "альфа"
мчаться в пункт "омега"...