Этот город изломанных линий,
освещенный вдоль окон карниз
желтым светом, прохладою улиц
и неона реклам полотнищ.
Дребезжанье полночных картинок,
бормотанье бессонных домов,
и загадочный в тени проулок -
бесшабашный мирок удальцов.
Старый клен там стоит терпеливо,
на углу у проема в стене,
ожидая прихода трамвая,
с потемневшим числом на стволе.
Древесину стараясь не трогать,
цифру «8» твой нож вырезал.
Бесконечность любви назначая,
неглубоко под кору нырял.
То число – будто метка на память,
час прихода и встречи час.
Только номер остался трамвая
и тот клен, поджидающий нас.
И дорогой прямою по рельсам
простучал наш трамвай по ночи.
Успокоится сердце ли этим,
иль опять про себя промолчит…
И, запрятав в тени сотни лиц
за кулисами штор за окном, -
как и мы, как и клен о несбыточном,
за проулком вздыхает наш дом.
И, как будто, опять все сначала,
и опять мы здесь родились.
И начать бы нам все от начала,
кинолентой назад прокрутить,
Где по-детски мой глаз наблюдает,
задержавшись на миг на листве,
как восьмерку твой нож вырезает
на кленовом, на старом стволе.