чайник кипит. вниз дребезжа падает ветер.
сбивает и валит на лёд июньского кроя.
стреляет, попадая туда, куда метил.
и визг охрипшего в такт болящего воя.
так любила взлетать и сметать самолёты.
криком ломать мысли душеломающие.
а сейчас лежит, закованная в соты,
и вовнутрь жидкости согревающие.
больно скрипела дверь слева под рёбрами.
окна, забитые досками, тоскливо шептались.
глаза, когда-то признанные добрыми,
с каждой секундой всё больше закрывались.
и врёт себе, себя же проклиная.
так много говорит, молчит, всё та же боль тупая.