Видно, впрямь истосковалась без него родная высь,
что на ушко прошептала: «Вознесенский? - вознесись!
Ты давно стал к Небу ближе, чем иные господа.
- Подождите! Что я – «рыжий»?
И она сказала: «Да!»
Не офсетно, а посмертно две семёрки – кочерги –
отпечаток без перчаток, без ошибок-опечаток –
все раздал, простил долги.
Помните, «слюною брызгал» лысый вождь всея страны,
обвиняя в формализме стих не знающий вины;
и размахивал руками и глядел, озлобленный, -
потому что Вознесенский – человек особенный.
Но не пулей на дуэли,
и не пулею в затылок, -
а в своей, читай, постели – просто старость наступила;
наступила, подступила незаметно с тыла –
это… тело прогорело, высохло, остыло
Просто разные бывают времени приметы:
умирают, как умеют, люди и поэты.
И в цене должны подняться
гения творения
И читать - не начитаться.
Но…
возможны прения.
Только сколько зуд ни трите, знают божьи часики,
что теперь Андрей Андреич точно вышел в классики.