К Генрику
Циприан Камиль Норвид (1821 — 1883)
перевод с польского
...Один из них, что подперся' рукой о камни,
Что Капитолий новый зиждят не для лиры,
Внимал воде земной, стекающей в порфиры[1],
Что блеск роняют в форме высеченной ванны,
И рек: «Лихая вещь — судьбы резец по духу,
И я отмечу даже, как республиканец,
Что как попал под эту вашу заваруху
И под мечей у тела страшный смерти танец,
Я был, как и теперь, не тратя в сердце веры,
По-свойски близок и спокоен как сегодня,
Когда стою перед тобой, как будто сводня,
Глядя на перстень свой с обличием Венеры
(Еще на мать твою зачем-то так похожий),
О тирании мне терзавшей мысль под кожей!…»
— Закончив речь сию, опер два локтя шало
О плечи мраморные Тибра, как особа,
Что дерзко бьется грудью в сферы идеала,
Где глянец звезд сцедил лучи у гроба
И вот затем (по воле духов как бывало)
Поймал его на том, сдается, на удачу.
А Брут[2] на то: «О, перестань! Ничто не прячу,
Так перестань!» — и, сняв рукой лучи скорее
От Цезаревых глаз, сказал ему: «Ночами
Заняв философов, грамматиков[3] меж снами
И о республике радея, я смелее
Писал бы в сем предмете (сколь позволят боги);
И был бы труд силён, из тех, что в мире многи,
И на манер лаконский[4] вил бы я не бредни,
И был бы я велик, и в стиле не последний.
— Но коль худое слово где-то прозвенело:
О медном выродке что ж скажут изваянья,
Что в Капитолии стоят?!.. Большое дело
Зовет дедов твоих!.. Там спит наследник знанья!.. —
Поймешь потом, и мне, патрицию, простится,
Что древнего меча обломок вынул в бое,
А коли кто над сим умом не потрудится, —
Дел чистоте воздаст величие чужое,
Отцов призывы, зрящих мир в покое...»
— Тут Цезарь рек: «Не правда ли, что ночь порою
Лазурна и тиха? И это Рим хранит судьбою!»
P. S. — Прими ж сию потеху, Генрик, для журнала,
Что на отеческой я выразил бумаге,
Покуда не имею лучшего бряцала,
Чем труд писателя… воспевшего в отваге
Сию беседу, что покажется предлинной;
Так не грусти и впечатались скорей картиной!
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
[1] речь тут, видимо, о больших чашах, ваннах или
углублениях наподобие ванн на постаментах вокруг
изваяний; статуй римских императоров, вырезанных
из порфира, ценного пурпур. камня вулканического
происхождения:
«Эта порода использовалась ещё в Древнем Риме для
изготовления статуй цезарей и предметов роскоши.»
См. в Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/Порфир
https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1102556
[2] Брут — древнеримский политический деятель и
военачальник из плебейского рода Юниев, известный
прежде всего как убийца Гая Юлия Цезаря. Источник:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Марк_Юний_Брут
[3] Грамматик — средневековая профессия: учёный,
занимающийся грамматикой. См. значение в словаре:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Грамматик
[4] лаконский — т.е. связанный с древней Лаконикой,
исторической областью в Древней Греции. Античный
Рим, как известно, был тесно связан культурно с самой
Грецией, что отразилось на его устройстве. Материал:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Лакония
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
польский оригинальный текст:
https://pl.wikisource.org/wiki/Do_Henryka
https://literat.ug.edu.pl/cnwiersz/dohenr.htm
Cyprian Kamil Norwid (1821 — 1883)
Do Henryka
...Jeden z nich, co sie reka opieral o glazy
Ogromne, Kapitolu nowego dzis bazy,
I zdal sie s;uchac wody, cieknacej w porfiry,
Wyciete jako wanna wielka — tak powiadal:
«Ponura rzecz jest stylus dziejow, jakem szczery
Republikanin, wyznam, ze, kiedym upadal
Pod zawierucha mieczow waszych i pod twoim
Szerokim pchnieciem, bylem, jak dzis, gdy tu siadam,
Spokojny, ciebie bliski, jak dzis, gdy tu stoim, —
Owoz klne przez Wenery profil ten w pierscieniu
(Do twojej matki wielce podobny), ze ani
Przez wieniec mi przeszumial pomysl o tyranii!...»
— Tak skonczyl i o ramie Tybru kolosalne,
Z marmuru ryte, oparl lokcie dwa, jak czlowiek,
Co sie wyrzuca piersia w sfery idealne,
A blask mu gwiazd przecedzal wlokna swe do powiek
I zdal sie go (wiadomym duchow obyczajem)
Porywac. Brutus na to: «Przestan! Nic nie tajem,
A wiec poprzestan!» — tutaj reka zdjal promienie
Od Cezarowych oczu i mowil: «Nocami
Siadujac z filozofy i z gramatykami
I sam o republice myslac, bylbym smiele
W materii tej (o ile bogom mila) pisal;
I bylaby to ksiazka krzepka, jakich wiele,
Zwlaszcza, zem po lakonsku zwracal i zawisal
I znowu ciagnal, w stylu nie bedac posledni.
— Gdy jednak slowo liche brzeczec mi poczelo:
Odrodek... Brutusowie coz powiedza miedni,
Co w Kapitolu niszach stoja?!... Wielkie dzielo
Ogromnych dziadow wola!... Spi potomek!... —
Pojmujesz i prawemu mnie patrycjuszowi
Wybaczasz dzis, ze miecza starego odlomek
Porwalem — a gdy czlowiek sie nie zastanowi,
I czyste piersi tworczosc, wielkosc cudza zdrazni,
Nawolywania ojcow, co glosza przyjazni...»
— Tu Cezar wstal, «Nieprawdaz, ze noc lazurowa
I cicha? — mowiac — Jedno, co Rzym jeszcze chowa!»
P. S. — Przyjm fraszke te, Henryku, jak jest, przy ostatku
Dziennika, na ojczystej odbita bibule,
Bo nie mam zacniejszego na pamiatki statku,
Anim klasyczny pisarz... dospiewa ci czule
Niejedna z dlugich, bogdaj nieprzerwanych, rozmow;
A nie smuc sie i predko tez widzenie odnow!
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
в качестве иллюстрации к материалу произведения
размещена картина художника Vincenzo Camuccini
https://images89.fotosik.pl/656/f5c60324afb87a55.jpg