«У вдохновенья есть своя отвага» –
Бродить нагим по памяти оврагам,
И раня душу об осот воспоминаний,
Ваять порою нотами рыданий.
Хоть тяжек груз и непосильно бремя,
Но сила строк на нити режет время:
О, как надрывно где-то плачет птица,
Огнём Освенцима закат струится.
Сквозь сердце – дым и трубы, трубы, трубы…
- Держись, старик, беззвучно шепчут губы,
Не бойся, девочка, я здесь. С тобою!
Закрою зло и печь собой. СОБОЮ!
Как жжёт внутри… обуглены чернила.
Отвага? Нет. Любви и мощь, и сила.
Она, искрясь, рождает вдохновенье.
Пред нею ниц лежат войны мгновенья.
…на поле боя снег, как маки, алый
и бредит кто-то, умирая, мамой.
И расступилось время, с дрожью пятясь:
Терпи, родной, грядёт Победы радость!
У вдохновенья, как в душе великой:
И мысль, и чувства – всё в едином крике.
Строка молчанья… в ней живое сердце –
Восторг и плач, и первый зов младенца.