Скрипят земные обода
центростремительно и нежно,
а мысль уходит никуда,
взрываясь силой центробежной.
Здесь Пять стихий сошлись в одной,
здесь в Светлом зале, здесь за гранью,
здесь, между небом и землёй,
сидит Нефритовый избранник.
Одна рука его пуста,
точнее, в ней лежит незримый
путь диалектики листа
от немоты и до Ицзина.
В другой руке его зажат
огромный список недеяний,
тень ритуального ножа
на след навязчивых преданий.
Для Сына неба всё равно,
он сам судья и сам свидетель.
Так отделяется добро,
так торжествует добродетель.
Так снова смертный цель найдёт.
Так оформляется победа,
и белый тигр не попадёт
в капкан заклятого соседа.
В плену осколочного сна,
во всклоченном калейдоскопе,
я пью эклектику вина,
разбавленного ядом плоти.
Заноза мысль вернулась в круг
центростремительного братства.
Всё. Обошлось. Пора заняться
делами Неба и Земли.
*
Светлый зал – храм предков, где совершались обряды жертвоприношений.
Белый тигр – предвестник мира и согласия.