Чуть надменна осанка, очей золотая пурга,
Затаенное пламя грозится прорваться наружу.
На изящных плечах перламутром лежат жемчуга,
Белый бархат накидки узором - в январскую стужу.
Молчалива, горда, в совершенстве владея собой,
Не позволив себе проявления низменной страсти...
Внешне - так холодна, но в душе - лишь седой непокой
От слепой пустоты без смешливого лучика счастья.
Отдана...как товар...за чужое пристанище рук,
Проклиная свой блеск и роскошное белое платье...
И в последнюю ночь перед горькой пучиной разлук
Упадешь хоть на час в жаркий омут любимых объятий.
А разлука потом...всё потом...где с чужим - под венец...
Где любовь - не любовь, неживой суррогат наслаждений...
Не начало судьбы, а ее нежеланный конец,
И разбитая боль двух разорванных вдруг отражений.