***
- Спасибо! Я говорю теперь тебе
За рок, наложенный в моей судьбе,
За жизнь в бесчисленных оттенках,
За запертую душу, как в застенках,
За то, что жёнушку - прекрасную судьбу свою
Всегда любил, воистину! Всегда её люблю...,
За то, что демона в тебе, любя боготворю,
За то, что сам с собою, как с тобою говорю.
Двоих любить, невообразимо и представить?
- Какого дьявола! Я смог себя заставить!
Зачем, зажёг в душе мечту с тобой дружить?
И стал её лелеять, умом и сердцем дорожить.
На дружбу... ты уже была почти со мной согласна…
И только после слов – люблю! Я стал тебе мешать.
И вся бессмысленность окутала отчаяньем ужасно…
Пустышкой и ничто - в том стала меня примечать
И презирая, не взаимностью невыносимо домогаться,
И не пойму зачем со мной необходимо распрощаться...
А я, вот всё ещё хочу тебе душой помочь,
Но ты сметаешь в тени - мою помощь прочь,
От этого, и день по свету - словно ночь,
А отрицания меня - мне больно превозмочь.
Но я же, все-таки помог! Хоть ты свершила месть!
За всех обидчиков! За всех жлобов из мужиков!
В моём лице - отмщением ты защитила свою честь!
Я смят, раздавлен, а ты свободная, вся без оков!
Как Ангелочек чистый, Богиня, просто прелесть!
С твоей подружкою сдружился, меня любя она встречала,
Кругами, искренняя вся, меня колдуя страстью, принимала.
Духи... её все из дурмана, прям, как сладкий запах тления.
Как будто вся ко мне её любовь - без капельки - презрения!
И пригласила в замок свой, в холодный склеп.
Мы танцевали на гробах... прекрасный «степ».
От белой стали - её сияющей стальной косы,
Летели искры, и огни от отражения блестели,
И ворожбой обмана, из колдовской самой красы
По крышкам гроба каблучки под ножками звенели,
По кругу огоньки свечей плясали с нами, да горели,
В проёмы склепа из ночи на нас и звёзды все смотрели...,
У гробиков – венки, сплетенные из не живых цветов,
А в белых саванах, ко мне – блестящие улыбки черепов.
По залу склепа гремел гортанный твоей подруги смех.
Я чуть не оступился, не взял на душу главный грех,
Но чудной жизни, которая всего одна..., не изменил.
Хотелось умереть, и обо всем забыть, но всё же, ожил.
Я с нею на века, венчаясь кровью, почти что расписался.
Но пред соблазном устоял, мне ангел видно светом помогал.
И деве в чёрном отказал, дал ей отсрочку и расстался,
Не стал я принимать от смерти поцелуем ласковый её оскал,
Я с нею поступил, ну, как со мною: помнишь? - Ты.
Как ты сказал, что не нужны совсем ко мне её цветы,
Что яркая любовь её по жизни, только лишь... мешает,
А её дружба с ней, меня совсем, подавно не прельщает.
На день рождения позвонит, ну, что же, буду рад,
На поздравление отвечу, что мол..., пока приятно!
Подарки не возьму, отвечу строго, да очень внятно
– Тебе не ясно! Не понимаешь что ли? И я не виноват!»
И улыбнувшись, от встречи откажусь я безвозвратно…
А вот тебе скажу - Тебя, за всё благодарю!
За то, что в жизнь короткую мою
Имею с женушкой любовь - взаимную
И без ответную, но и, как боль твою.
За то, что ни когда не обещала
Мне даже в малости любой помочь
И это точно и повсюду исполняла
- До капельки... точь... в точь.
За то, что в образе твоём я видел дочь.
За то, что звёзды от любви сияли в ночь,
За то, что для души моей, ты до сих пор подруга,
За то, что я тебе мешаю жить и от того на сердце мука,
За то, что ты во мне не видишь и не познаешь - друга,
И от того я сволочь, чмо, гаденыш, пёс и даже - сука,
Мою никчемность, твоим Эгом, во мне тебе приятно ощущать,
Ты не взаимность наших отношений, на сердце ставишь, как печать.
Жалею я, что получить свой амулет, как мой подарок не желаешь,
Меня не знаешь, не понимаешь, и в снах полночных не встречаешь.
А я твой амулет руками делал, душою..., сердцем..., что было сил,
Я всех богов на свете дать тебе счастье и много сил молясь просил,
В мечеть Аллаху, искренне его носил,
К Христу, Матроне, Божьей Матери,
Чтобы Господь тебя любил, за всё простил,
Чтоб камни в амулете свою силу не истратили,
Ведь в нём аквамарин, топаз и соколиный глаз,
Оберегали и защищали тебя по жизни... и не раз.
Я Ангелочка твоего купал в Пафнутьевской купели,
Просил лишь за тебя, желаниям своим я запер двери.
Жаль, не взяла подарок, отказалась от меня принять,
Но в нём была... и просьба искренняя помощи от Бога,
Не смог всё объяснить, чтоб ты смогла меня понять,
Пусть, лучше будет проклята моя, а не твоя дорога!
Пусть остаётся из отрицаниях меня на мне твоя печать...
Ещё тебя благодарю, что я люблю..., а ты не любишь,
За то, что знаю, друга не заслужишь, и не купишь,
За то..., что на тебя по жизни я не разозлился,
В подонка, маньяка и подлеца... душой не превратился,
За то, что жёнушку прекрасную люблю свою и сына,
Спасибо, что не разлучила и в этом не повинна,
За то, что искренне любя, желаю тебе счастье,
Но жаль, что не имею в том совсем своё участие.
Я знаю...дружба женщины - с мужчиной есть!
И у меня к тебе...совсем не вспыхивает месть,
Но не взаимною любовью... уже не полюблю!
А ныне... всё же, вот страдаю и терплю.
Печально только в том, что ты ужасная трусиха
И видишь лишь во мне большого и шального психа,
Боишься от других - открытых, чистых чувств,
Хотя по сути искренняя ты, как человек искусств.
Боюсь ужасно, что обрывая, как со мною связь,
Ты обретаешь из отрицания его, себе врага,
Но пусть среди знакомых не будет эта мразь,
И ни когда к тебе... не подойдет его нога.
Я счастлив, что вот вокруг тебя хорошие друзья,
Что рады своим честным сердцем тебе просто помогать,
Они лишь сущность твою любят, и каждый собою - не судья,
Но вот обидно, к тебе - меня умеют всё же, ужасно... ревновать.
Мечта моя! Хочу с тобою обо всём поговорить,
Чтоб успокоиться, и ты смогла всё объяснить.
Я глуп наверное, не понимаю,
Ну, всё же, чем тебе мешаю?
Всё бормочу, шепчу, взываю,
О встрече, как о лучики мечтаю...
Расскажешь,
объяснишь,
прикажешь
не звонить!
Пойму, исполню...,
значит,
так, тому...
и быть!
Открытку... в почтовый ящик... я лишь себе позволю...для счастье положить,
Поздравлю в праздник твой... и может так, смогу когда–нибудь... тебя забыть…