Королева в крапиве руками рвала
Обжигающей пряжи реки.
Сшила лебедю Лоэнгрину
Три рубашки до полнолунья.
И вплела ему в крылья ленты,
Завязав узелки на память.
Колдовала, его руками
Укрываясь, смотрела в воду,
Отражалась, не прикасаясь,
А в огонь опускала косы.
На крови танцевала босая,
Жгла одежды, чтоб ближе кожи,
Глубже сердца впускать
Дыханье.
Его шеей обвита, веки
Закрывая, на ощупь только
Вышивала иглою тонкой
Лоэнгрину его закаты.
И свои зеленые очи,
Ни минуты не опуская,
Напевал менестрель озерный
Королеве ее рассветы.