БАБА ЛЕНА (Быль)
А в памяти - горечь немецкого плена,
Деревни Русаловки детское лето.
Как имя? С улыбкой: "Ялына..."(Елена)
Ты прошлой зимой в день Васильев отпета.
Полвека - один только вид из окошка:
Колодец и церковь вдали на пригорке.
А дети - четыре кровиночки - крошки,
Но выросли - на людях стыдно и горько.
Иван всё в тюрьме, в "заграничной" России,
А дочка - в соседнем селе, да "пьянЫця".
Гостила: из хаты всё повыносила,
Грозилась убить, оттого и не спится...
Был Петенька, младший, погиб - лес валили.
А мужа давно уже похоронила...
Илья - киевлянин, столичный, вишь, житель!
И лишь на него всю надежду хранила.
Одна в огороде, что до горизонта,
А хлеба спечёт - разнесёт по соседям.
И долго глядит на дорогу в оконце:
Уж осень, а что-то Илюша не едет.
Картошка увязла в сыром чернозёме.
Шутя, приговорками всё говорила.
Когда докопала - в глубоком поклоне,
Всю Землю целуя, поблагодарила!
В дожди заболела, и вызвали сына,
Холёный, как сыр: "Отжила уж старуха!"
Картошку продал и порезал скотину,
И хату оформил законно, с порукой.
Мать запер на ключ - без воды и без хлеба.
К стене отвернувшись, недвижно лежала.
И снова - в окно забирались соседи,
А в выстывшей хате - по сыну лишь жалость.
И сердце с тех пор будто окаменело:
Ни слёз, ни улыбки, лишь руки дрожали.
С приходом зимы охладело и тело,
И тихо во гробе под храмом лежало...
Житейское море - за дымом кадилен.
Душа же ея во благих водворится.
Сияет лик праведниц, яко светила,
ДобрОтою древнею возобразится.
И всуе мятется же всяк земнородный,
Во гробе вселимся и мир приобрящем...
Ты нынче от страха и плена свободна!
Есть Вечная память взамен преходящей.
И это тоже о ней: http://www.stihi.ru/2011/05/26/1128