Если б я был древним греком,
Я б оставил ночью кров
И, гуляя тёмным брегом,
Сочинял в уме богов.
Как луна во тьме искрится,
Так во мне искрится ярь,
Вижу я на колеснице
Едет сам надменный царь.
Едет царь и Амфитрита
Неизменно рядом с ним,
Позади - шальная свита:
Тиктаалик и дельфин.
Вот и нимфы их встречают:
Им танцуют, им поют!
Встречу дивную венчают
Главк, Нелей, Протей - все тут!
Но глядят они с опаской,
Птичий страх гудит в зобу.
Лишь Тритон, любимчик царский,
Дует в белую трубу.
И мгновенно волн аршины
Вырастают в метры скал;
Ходят пенные вершины;
Обнажая свой оскал,
Плещет бешенная бездна;
Воют ветры в тыщу лир.
Море движется помпезно,
Стонет весь прибрежный мир.
Стонет мир, но возвернётся
Всё ж и радость, и покой.
Царь надменный усмехнётся,
Поведёт слегка рукой:
И утихнет буря злая,
И волна уймётся с ней;
И придёт, в лучах блистая,
Добрый дедушка Нерей.
Так брожу понтийским брегом
В сонме новых шумных строф...
Если б я был древним греком,
Я бы выдумал богов.