Свеча освещала кусочек стены
С прелестным Амурчиком –
символом страсти,
Он был воплощением солнца в ненастье,
Подарен на счастье и создан для счастья –
Неведомый дух неизвестной страны…
Кисть верного друга его воплощала,
На холст налагая и тени, и свет,
Внося неземное в столь дивный портрет –
Любовь, красоту и мечту воспевала.
Творил его друг для любимого друга,
Который нашёл в своей жизни подругу
Прекрасную,
юную, словно весна,
Была влюблена она свято в супруга,
Как в сладкую грёзу была влюблена…
Но с мрачной душою друг мужа ходил:
Жену ту чужую он тоже любил.
Звон,
звон,
Мерный
звон!..
Рядом – он,
Только – он,
Счастье,
Радость,
Мечты:
-Всюду ты!..
-Только ты!.
-Горько!..
Отзвенели хрустально заздравные тосты,
Центр событий сместился
из залы – на простынь,
Перевитие рук –
и губам стало жарко…
Сладко!..
Свет луны просочился
на стену сквозь шторы,
Вдруг метнулась стрела,
словно выстрел «Авроры»:
Искажённое злобой лицо Купидона –
И супруг молодой
заметался в агониях…
Горько…
Словно море
Плещет горе –
Плещет море горьких слёз…
1972.