Аллея, невнятно всхлипывая,
испытывает прохожих.
Если аллея липовая –
всё, что на ней, - тоже?
Те, что на ней – сегодняшние
размазанные силуэты,
укутанные в дюймовошное
неслучившиеся поэты.
До шоссе 50 метров.
Один из них идёт к Volvo.
Нагибается, как от ветра,
думает: шоссе – воля.
Он спешит. Как будто ненастье
догоняет его и дразнит.
Как будто - плачет доченька Настя.
У неё был сегодня праздник.
Тротуары засвеченных улиц,
окна Магов «раз, два – и готово»
замелькали, не повинуясь,
они просят чего-то другого.
Он сидел на «четырёх стульях»
досиделся до денег и власти,
дотерпел - а теперь в раздумьях:
Что же плачет доченька Настя?
Об этом или не об этом:
не делятся слёзы на части.
Он едет – а там, где-то
рыдает доченька Настя…
Приехал домой. Дождик
очищал камни и душу,
и земля становилась моложе.
и дышать становилось лучше.
Из гаража в дворик,
в грязь ногами, лицом – в ветер.
Встречают: дворняга Бобик,
и ирландский породистый сеттер.
Дождь всё льёт, не жалея снасти,
небо в землю залить желает.
Дома плачет доченька Настя, -
Ни дождя, ни отца не знает...