Над щенячьей будкой мгла,
Шорох и скуление –
Погружённый в терции минор.
Скарб из парочки баклаг,
Узелка и жжения
Под ребром, в дорогу.
– Спи, Азор…
Коромыслом выгнулась
Ветка в свете месяца,
Расползлись по небу светляки:
– Не печалься, жимолость ,
Поутру расцветятся
Пыльные столбы и большаки…
Только вспыхнет зарево
Над росой полынною
И туман застелет берега -
По пичужным каверам,
В сторону чужбинную,
Думы уведёт мои стега.
Унесу с собою вдаль
Твой изгиб за пазухой –
Будешь сердцем мне родимых сред,
Закачу твою печаль,
Как свою, под плаху. Взвой
Переярок – оттяни рассвет.
Надышусь в последний час
Вениками прелыми.
Скрипом старой липы разбужусь…
С кем ты будешь сплетничать,
Под звездами спелыми,
Падающих в сонную Бужу?
Рвёт чернильное сукно
Коготь жёлтый над стрехой
И шуршат под пологом ежи.
Мать с отцом забыты сном,
И в глуши осёкся вой…
В безымянной лирике глуши.
Вот и всё.
– Ко мне, Азор…
Мать, отец – простите мне,
Что по ветру стелется душа.
Я – как пламенный вихор
На восточной стороне,
По стерне ступаю не спеша.
Апрель 2010.