Одно огромное небо на всех,
А я держала его своими руками.
Обнаружив гордыни грех,
Отвернулись надежды рядами.
А я держала руками небо.
Слёзы-реки от счастья ломались.
Оно не общее, а моё:
Кто сомненья имел – ошибались.
Ненавидели, злобой кусали,
Гнули палками, стоя в ряд.
За гордыню от счастья – пинали,
Мысли яд источали и смрад.
А я огромное серое небо держала:
Всё в руках, даже цвет был моим.
Я его никогда ни за что не ругала.
Захочу – крашу в ультрамарин.
И совсем не понятно мне было,
Что небо – оно для всех.
Мою гордость назвали жадностью,
Обличив ещё один грех.
Я сказала: «Не всем, но каждому…»,
Для меня оно только моё.
Оно не раз дало надежду жаждущему
И унывающему – вино.
Я держала, не зная, что бросить можно,
Что другие давно сдались.
Быть Атлантом среди вас так сложно,
Но мы с небом уже срослись.