Спустилась тьма на шпили старой Праги,
Меж узких улиц блекли фонари.
У кабака, в плену проклятой браги,
Лежал старик, а пёс покой хранил.
И спутница луна, ехидно щурясь,
В ту ночь глухую Голой бал вела.
Из за ветвей деревьев в хладной суе,
Она манила мёртвой мглой тебя.
Нам кланялась старуха в чёрном платье,
И как прошли мы, ухмылялась в след,
А в небе точно сон из туч распятье,
Спустилось плотной чернью, застя свет.
В тот день я был особенно голодный,
А ты чиста как Ангел, но грустна.
Плевала ты на то, что я холодный,
И не в вине то дело не рожна!
Я видел всё, как ты распутстве оргий,
Стоня от боли руки рвала в кровь.
С тех пор Собор Святой Варвары, строгий,
Уж никогда не будет прежним вновь.
Ты шла за мной мощеною дорогой.
Как прежде инфернальный Карлов Мост,
Открыл святыни и отмерил строго,
Пятьсот пятнадцать метров в полный рост.
Здесь призраки спокойствия не зная,
Века кружились над большой рекой,
А та ж всегда покорно разделяла,
Старое Место с Малою Страной.
Вверху под сводом Староместской башни,
На пиках спала дюжина голов,
Дворян ведущих с грязным чёртом шашни,
Истлевших после казней тех годов.
Я слышал, как во тьме шептались души,
Невинно убиенной тьмы невест.
Ян НепомУтский в скорбной грусти к суше,
Взошёл из бездн, держа тяжёлый крест.
Он мне грозил, перстом своим качая,
И строго хмурил свой блаженный вид.
Он знал кто я…. Его не замечая,
Я мимо брёл, не чувствуя обид.
Конец моста и жест аристократа,
Взывает к близости….Блестят глаза.…
Да встретят смерть тела господ богатых,
Я обратил, я не убил тебя!