Больше поводов

Я всегда находился в более глупом положении, чем люди, меня окружающие. У меня всегда было больше поводов к смущению и раскаянию, чем у них, и я бы мог им позавидовать, если бы холодному джентльмену, сидящему в темном углу, не было смешно. С этим субъектом мы знакомы давно и знакомство наше произошло следующим образом: я встретил его в полуразрушенном доме на окраине города и он мне сказал, что в жизни можно все, а я, как-то задетый его словами, ответил, что разорванная кровоточащая плоть, в которой видны ошметки вен и сухожилий – это искусство неверующих. Тем временем за окном догорала романтическая идиллия. Итак, если бы не бессердечный циник, курящий в темном углу, я бы мог чисто и откровенно позавидовать. Ведь мне всегда казалось, что у меня больше поводов к самоуничтожению, чем у людей, меня окружающих. Что у меня больше поводов к раскаянию… И тем нелепей это ввиду того, что все мои поползновения к религии закончились покупкой в церкви нательного крестика и выбрасыванием этого крестика в мусорку в согнутом виде через несколько дней. Люди собираются вокруг меня. Они грустят и веселятся, искренне стремятся к чему-то лучшему. А я сижу среди них, словно истукан, пока на меня не снизойдет вдохновение. И тогда я убегаю в другую комнату, сатанею, пишу никому не понятные стихи и возвращаюсь; читаю стихи некоторым приятелям и нахожу таинственный отклик с попыткой понять меня глубже с их стороны. Когда уходит вдохновение, я снова становлюсь облитым водой существом, которое преимущественно молчит или же извергает философские остроты по типу «Оптимальная высота», выходя на балкон пятого этажа покурить, и задумчиво глядя на землю. Нырять в нору собственного подсознания для меня всегда оставалось одной из самых важных страстей. Может быть по-этому я нахожу больше поводов к смущению и раскаянию? Может быть по-этому я всегда нахожусь в более глупом положении, чем люди, меня окружающие? Все это больше походит на комплекс неполноценности переплетенный в экстазе с манией величия. А циник в углу находит забавными наши страсти и говорит, что все мы похожи на маленьких тепленьких зверьков. Но это само собой.