Я встретил тебя – были мертвыми земли,
песчаные ливни хлестали лицо,
а если по небу вдруг тучи летели,
то градины били размером с яйцо.
Был ветер удушлив, лишал утешенья,
барханы куда-то в безбрежность давил,
мой дух там сидел с непонятным терпеньем,
с глазами дракона и жесткостью вил.
А ты пробежала, по серой пустыни,
и там где ступала, рождалась слеза,
но чуяла остро ты носом погибель,
и, мне улыбнувшись, ушла навсегда.
Те слезы текли, и пески поглощали,
со временем в руслах возникла земля,
а после потопов ростки прорастали,
и скоро зелеными стали поля.
И вроде бы ветер стал ласков и нежен,
и вроде бы с неба шел любящий дождь,
но ты не поверила тем переменам,
и с твердого слова, мир вздыбила дрожь.
И точно простор, был весьма не устойчив,
и лед под землей не истаял совсем,
и правда не раз, мне звеня в колокольчик,
гласила – смотри за не правду я съем.
Как долго трепали огонь и бураны,
те степи, где только созрели сады,
и реки в обрывах легко исчезали,
о светлом остались печальные сны.
Потом все вернулось к пейзажам убогим,
в тумане тянулись безвольные дни,
но слезы остались и в поднятых горах,
проклюнулись к солнцу живые вьюнки.
Тебя ли увидел, подумал вдруг что то,
но снова цветущею стала земля,
но ты промолчала, быть может, с зевотой,
и скоро послышался стук топора;
рубил я деревья, засаливал почву,
барханы песчаные вновь создавал,
но жизнь побеждает, свободно любого,
пустыню накрыл вновь живительный вал.